Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/1231765...y-Blossom-Tree

- Прощайте, парни. Я люблю...

А дальше была боль. Мучительная, непереносимая боль.

Шредер продолжал рубить и колоть его...

... прямо на глазах его семьи.

Несмотря на сильный звон в ушах, Майки слышал крики братьев.

Ребята, мне жаль... мне так жаль, что вам пришлось увидеть все это...

Лео...
Раф...
Донни...
Караи...
Папа...

Неожиданно боль прекратилась, как и звон. Микеланджело медленно открыл глаза и увидел знакомого человека, находящегося рядом со связанным, стоявшим на коленях Сплинтером.

Тэнг Шен?

Та опустилась на колени, до уровня Сплинтера, и успокаивающе положила руку на его плечо, хоть тот и не почувствовал этого. На самом деле, он даже не заметил ее. Крыс лишь склонил голову и закрыл глаза, отказываясь видеть гибель младшего сына. Шен склонилась ближе к его лицу и поцеловала в щеку, затем посмотрела на Майки, даря ему теплую улыбку.

Шен встала и подошла к месту, где лежал черепашка. Она присела и протянула ему руку. Майки поднял свою и обнаружил, что цепи исчезли. Никаких шрамов на его теле. Никакой крови. Боли тоже не было.

- Пойдем, Микеланджело, - ласковым голосом сказала Шен. - Пойдем домой.

Сосредоточившись лишь на ее красивом добром лице, Майки взял женщину за руку и поднялся на ноги. Комната преобразовалась в темный туннель, и женщина провела черепашку к яркому теплому свету в конце его.

Мучимый неопределенностью и тревогой за свою семью, Майки начал поворачивать голову...

- Не оглядывайся назад, - мягким, но в то же время суровым голосом велела Шен.

Черепашка повиновался и последовал за ней дальше...

***

Майки проснулся в своей спальне, глядя в потолок.

Погодите, так все это был сон? И на самом деле я не умер?

Облегченно выдохнув, черепашка сбросил одеяло и выбежал в коридор.

- Ребята! Вы не поверите, какой кошмар мне...

В гостиной никого не было. Даже возле телевизора.

- Эй? Ребята? Мастер Сплинтер?

Встревоженный, Майки отправился посмотреть на кухню, но за столом также никого не было. Он открыл дверцу морозильной камеры. Даже его любимой кошки, приветствующей его дружеским "мяу!" не оказалось на месте.

- А... где все? - заскулил Майки.

- Они не здесь, Микеланджело.

Конопатый черепашка обернулся и увидел Шен, стоявшую у входа на кухню и смотревшую на него добрыми, но грустными глазами.

- Мы здесь одни.

Майки почувствовал, как его сердце оборвалось, вместе с осознанием, что он действительно мертв.

- Так я по правде умер? - прошептал он. - Это небеса?

Шен кивнула.

- Но я думал, что Рай должен быть огромным замком на облаках?

Шен хихикнула.

- Нет, не так. Небеса - это место покоя, радости и тепла. Никто не видит их в точности как другой. Они разные для каждого человека. Скажи мне, Микеланжело, на Земле где ты чувствовал себя спокойнее всего?

- Хм, - Майки на мгновение задумался. - Думаю, в логове.

- Поэтому ты и в нем, - Шен улыбнулась и жестом обвела пространство вокруг.

- А как ты видишь Рай? - спросил ее Майки.

Женщина мягко взяла его за руку.

- Пойдем со мной, я покажу тебе.

***


Теперь они шли через прекрасный лес, сквозь листву деревьев проглядывало солнце, а воздух наполняло птичье пение.

- Всякий раз, когда я чувствовала тревогу, - пояснила Шен, - мне хотелось прогуляться в лесу. Может быть, даже вздремнуть под деревом.

- А где твой дом? - спросил Майки, глядя на пролетавшую голубую бабочку.

- Разве ты не понял, Майки? Лес - мой дом.

- Ну, а как насчет постели? Или кухни?

- На небесах все это не нужно, потому что здесь не чувствуешь голода или усталости.

- Да, правда, - тут Майки заметил на вершине холма вдали что-то розовое. - Эй, а что там? - он указал в ту сторону.

- Почему бы нам не выяснить это? - Шен жестом пригласила его следовать за ней.

***


- Вау... это так мило! - Майки в восхищении уставился на красивое цветущую вишню, розовые лепестки ее трепетали, ласково обдуваемые ветром. Шен стояла рядом и нежно улыбалась, глядя на деревцо; длинные черные волосы ее были распущены за спиной.

- Когда-то у меня была картина этого дерева, - сказала она, поймав несколько лепестков в ладонь. - Она принадлежала моей матери. Спустя несколько дней после похорон моей бабушки она купила холст и начала рисовать. Она выплеснула на него все эмоции, и в результате получилось это, - затем женщина повернулась к Майки и мягко улыбнулась ему. - Ты знаешь, что символизирует цветущая вишня, сын мой?

Майки покачал головой.

- Она нам напоминает о хрупкости и красоте жизни, - Шен отпустила лепестки, наблюдая, как они присоединились к другим, порхающим в воздухе. - Она начинает опадать всего через несколько дней после того, как зацветет.

- Но они такие красивые, - Майки уныло посмотрел на лепестки под ногами.

- Да, жизнь полна красоты, - со вздохом согласилась Шен. - Но она также трагично скоротечна. Мы должны научиться принимать это и ценить каждый момент.

Майки посмотрел на цветы на ветвях.

- Так, значит, твоя мама нарисовала это дерево как способ справиться со смертью бабушки? - тихо сказал он. - Разве это помогает?

Шен кивнула.

- Да, в ночь, когда она умирала, мама посоветовала мне смотреть на это дерево всякий раз, когда я буду скучать по ней. И всего лишь созерцание его великолепных цветов дарило мне утешение.

- А что случилось с картиной?

Шен опустила глаза, на лице ее появилось скорбное выражение.

- Она сгорела вместе с нашим домом в ночь, когда Саки... напал на Йоши.

Ах, да... та ночь... Как он мог забыть?

Майки ощутил, как в нем нарастает злость, стоило лишь подумать про Шредера. Почему тот просто не оставит его и всю их семью в покое? Сколько еще из них должно пострадать и погибнуть от его руки?

- Ты ненавидишь его? - спросил он Шен.

- Нет, - почти сразу же ответила та.

Майки шокированно уставился на нее.

- Что? Как ты можешь не ненавидеть его после всего, что он сделал? Я имею в виду, он... он убил тебя!

- Ты забываешь, что Саки был моим близким другом, - мягко ответила ему Шен. - Я не могла заставить себя ненавидеть его. И до сих пор не могу. Мне просто жаль его, потому что он стал таким заблудшим и злым. Он винит в своих неудачах всех, кроме себя. И я боюсь за его душу.

Майки молчал, глядя на продолжавшие опадать лепестки. Один из них упал возле его ног, и черепашка наклонился, чтобы поднять его. Тот казался таким мягким и хрупким меж его пальцами.

- Шредер причинил столько горя моей семье, - с горечью в голосе сказал он. - И вот теперь из-за него...

- Микеланджело, - Шен взяла его под подбородок, заставляя посмотреть в свои карие глаза. - Здесь нет места для ненависти. Не впускай ее в свое сердце. Она как яд, который может разрушить тебя изнутри.

- Но... все же...

- Саки все еще человек. Лишь ревность и горечь в его сердце привели его к падению. Все подвержены этим негативным чувствам, какими бы сильными себе ни казались. Мы должны быть милосердны к тем, кто поддался своим внутренним демонам, и простить их за грехи.

- Даже если они убивают кого-то из близких или разлучают с твоей семьей? - в глазах Майки заблестели слезы.

- Это очень сложно, - Шен погладила пальцем его веснушки, - но да, мы должны.

Майки прикусил нижнюю губу и закрыл глаза.

- Но я... я скучаю по ним, мама.

Он уткнулся лицом в грудь Шен, когда та обняла его.

- Я знаю, сын мой, - прошептала она. - Я тоже скучаю по любимому мужу и дочери. Но не переживай, мы всё еще есть друг у друга, и однажды мы все еще увидимся. А теперь благодаря тебе у Мивы есть шанс прожить свою жизнь с отцом. И я искренне благодарна тебе за это, Микеланджело.

Они держались друг за друга, а лепестки продолжали осыпать их.

***

Раф сидел на краю ванны, глядя на сай в своей руке. Глубоко вдохнув и закрыв глаза, он коснулся кончиком оружия левой щеки.

Сидя на своей постели, Майки осторожно погладил свою редкую фигурку Человека-Единорога.

- Я рад, что ты здесь, Единорог.

Вдруг он громко ахнул, ощутив внезапную резкую боль в груди. Майки инстинктивно прижал руки к пластрону.

- Что... что происходит? А-а-а! - черепашка упал на колени, тяжело дыша, чувствуя, что боль стала сильнее. У меня сердечный приступ? Разве он бывает даже на небесах? - Тэнг... Тэнг Шен! - Майки вылетел из своей спальни, призывая приемную мать. - Шен! Мама! Помоги мне!

Тяжело дыша и истекая кровью из руки и левого глаза, Раф вылез из окна и спрыгнул на землю. Чувствуя себя неважно, приземлился он неуклюже, лицом в грязь. Ворча и игнорируя боль, он медленно поднялся и поплелся к месту, где разводили огонь.

- Я... я не могу... дышать, - выдохнул Майки, продолжая идти вниз по тропинке, по которой Шен вела его через лес. В конце концов он добрался до холма, где росла цветущая вишня, и, собрав оставшиеся силы, вскарабкался на вершину.

Майки почувствовал горячие слезы, стекающие по его щекам, и, всхлипывая, пробормотал:

- П-почему мне так скверно? П-почему не могу п-прекратить это...

Над ним неслись темные облака, а ветер дул все сильнее и сильнее. Майки услышал раскат грома, но ни одна капля дождя не коснулась его дрожащего тела.

Он упал на колени в пепел своего потерянного младшего брата. Из правого глаза выкатилась слеза, в то время как из левого продолжала течь кровь. Тело дрожало под ударами порывов ветра. Подняв голову к черному беззвездному небу, он всхлипнул.

Майки закричал, в то время как лепестки сакуры продолжали кружиться вокруг него.

Истощенный горем, Раф рухнул в пепел и свернулся в позе эмбриона, продолжая всхлипывать.

Потрясенный горем, Майки лег на розовое одеяло, продолжая плакать. Некогда прекрасное, теперь дерево стало голым.

- Микеланджело?

Майки слышал, как его зовет Шен, бегущая вверх по холму. Она опустилась на колени рядом с рыдающей черепахой, успокаивающе гладя его по макушке.

- Чш-ш-ш, все хорошо.

- Я думал, - Майки икнул, - мы не должны чувствовать здесь грусть.

- Да, так и есть, - мягко ответила она.

- Тогда почему я плачу? - вскрикнул он. - Я не понимаю.

- Ты чувствуешь чужую боль. Похоже, на Земле осталась твоя вторая половинка.

- П-половинка? - Майки засопел и уселся.

- Да. Кто-то, с кем объединяет глубокая непрерывная связь. Связь, переходящая даже границы смерти. Твоя вторая половинка может быть любимым человеком, отцом, матерью, братом - кем угодно.

- Но кто моя вторая половинка? - неожиданно Майки хмыкнул и поморщился, снова почувствовав боль в груди. - Только не снова.

- Раф! Что ты наделал?

Голубые глаза Майки расширились.

- Раф?..

- Не переживай.

Он чувствовал, как к глазам снова подступили слезы.

- Я даже не чувствую этого. Единственная боль, которую я ощущаю, здесь.

- Нет...

- Я не могу заставить ее исчезнуть... что бы ни делал.

Майки спрятал лицо в ладонях.

- Пожалуйста, пусть это прекратится, - приглушенным голосом сказал он. - Я не могу этого вынести.

- Боюсь, я не смогу остановить это, сын мой, - Шен погладила его по панцирю. - Родственные души чувствуют боль друг друга, даже после того, как были разделены физически.

Майки опустил руки, открывая заплаканное лицо.

- Я всегда не переносил видеть Рафаэля плачущим. Но чтобы почувствовать его боль... И я ничего не могу с этим поделать?

- Ты можешь попробовать связаться с ним. Возможно, он откажется слушать, но стоит попытаться.

Глубоко вдохнув, Майки встал и поднял глаза к чистому голубому небу; темные облака на нем наконец рассеялись.

- Ну, если он не услышит с первого раза, я постараюсь снова, - тут черепашка заметил, что вишня потеряла все лепестки. - Черт, - пробормотал он, - Дерево осыпалось.

- Не переживай, - Шен подарила ему ободряющую улыбку. - Они вырастут снова. Так всегда бывает, - она указала на ветку. - Посмотри туда.

Майки взглянул в направлении, указанном ее пальцем, и, конечно же, там уже был бутон, ожидающий цветения.