Стать тем, кто ты есть

Автор: NaZumy
Статус: закончен

Курсив - повествование от первого лица.
_________________________________

Такое привычное спокойствие. Думаю, около года это жилище не слышало весёлого смеха. От серьёзности его обитателей оно кажется слишком серым и пустым. Да, пустым. Не смотря на то, что вместе со мной живут четыре юных сына.

Я пытался оттянуть неизбежное, надеялся, что они как можно дольше останутся детьми. Надеялся, но нельзя противостоять времени, рано или поздно это должно было произойти. Пусть они и выглядят ещё очень молодо, каждый из них сейчас на пути становления своей личности.

Я сижу на кресле и играю роль молчаливого наблюдателя. Мои сыновья и не подозревают, что я частенько сижу так и думаю о них.

Я давно начал обучать искусству ниндзюцу всех своих сыновей, но, не так давно, Леонардо стал смотреть на моё обучение совсем иными глазами. Он тщательней относится к тренировкам, устраивает для себя дополнительные, изучает техники самостоятельно. Сейчас же мой старший сын сидит за большим столом, погружённый в строки Бусидо. Думаю, он заучивает их наизусть. Иногда мой острый слух позволяет разобрать слабое бормотание, вырывающееся из молчаливо открывающихся губ. Из него получится отличный лидер и наставник для братьев.

Рафаэль. Мой второй по старшинству сын сидит совсем недалеко от меня. Он увлечённо смотрит хоккейный матч по телевизору. С такого небольшого расстояния я замечаю каждое малейшее изменение в чертах его лица и эмоциях. Раньше он был таким невинным и обидчивым, но, когда познакомился с боксом, начал меняться. Его характер стал более агрессивным, а тело, благодаря постоянным тренировкам на силовых тренажёрах, намного крепче. Хоть он всем своим видом и внушает окружающим страх, от меня нельзя скрыть его эмоции. Он очень искренне относится ко всему и всем, что ему дорого. Даже если это кажется незаметным. Рафаэль будет хорошим защитником для братьев. Он пожертвует всем ради них.

С тех пор, как мой любознательный сын нашёл и прочитал свою первую книгу, он решил посвятить свою жизнь науке. Донателло сейчас сидит в самой дальней части комнаты и, который час, безуспешно пытается собрать какой-то механизм. Я даже отсюда вижу, как он огорчается, когда у него долго что-то не получается. Его движения становятся импульсивными, он часто осматривает каждую часть механизма, между этим успевая поглядывать в одну из кучи книг, разбросанных по всему рабочему месту. Когда же ему, наконец, удаётся устранить проблему, он расплывается в самой что ни на есть детской улыбке. Тогда я мысленно радуюсь вместе с ним. Я знаю, что всё, что он делает, направлено на улучшения наших условий жизни. Он будет тем, кто всегда со всей чуткостью и пониманием выслушает братьев. Он сможет их успокоить, что бы ни случилось.

Мой младший сын, Мике… Где же он? Микеланджело всего пару минут назад сидел на самотканом коврике прямо за моей спиной и рисовал что-то в альбоме. Я примерно знаю, что там. Он уже несколько месяцев находит своё место в этом мире: пытается писать самые настоящие картины, подобные лучшим мастерам живописи, занимается готовкой, самостоятельными тренировками в додзё, смотрит различные образовательные программы, а иногда пробует разобраться в механизмах Донателло. За последние месяцы Микеланджело перепробовал много занятий. Я боялся, что это только навредит ему, ведь нельзя разорваться между всем, но ошибался. Мой младший сын показывал неплохие успехи во всём, за что бы ни брался. Я очень горжусь его врождёнными талантами, однако чувствую, что он проживает не свою жизнь. Что-то не так в его взгляде, в его речи, даже движениях… Возможно, я ошибаюсь, и очень скоро он станет тем, кем должен быть. Я глубоко верю, что мой Микеланджело найдёт то, что будет характеризовать его как личность. И не будет разрываться между всем миром… Может, он добился ещё больших успехов в рисовании? Надо бы разглядеть рисунок в оставленном альбоме…

Меня не подводит зрение? Мой сын никогда раньше такого не рисовал. Это набросок, сделанный гелевой ручкой. Для меня кажется странным даже не то, что тут слабо соблюдены пропорции, чего я давно не видел в его удивительных рисунках, а то, что изображено… Это какой-то супергерой? Микеланджело сам выдумал его? Это странно, очень странно, с чего бы ему рисо…

- Суперепаха к вашим услугам! – Микеланджело буквально вбежал в комнату и гордо встал, уткнув руки в пояс. На нём был какой-то плащ кремового цвета, красный женский спортивный купальник и, на голове, какой-то мешок с проделанными дырками для глаз.
- Супере… Кто? – происходящее заставило всех отвлечься от своих дел.
- Суперепаха, Рафи. Супер. Черепаха. Суперепаха.
- Нет такого персонажа.
- И не должно быть. Я его выдумал, разве нельзя, Донни?
- Почему же…
- Это самый убогий костюм супергероя из всех. Откуда этот плащ? Стой, это не…
- Рафи! Да, это я сделал плащ из твоей пижамы.
- Я не ношу пижаму! – Рафаэль покраснел.
- Я заходил к тебе, пока ты спал. Она смотрелась очень мило! Но, увы, Рафи-бой стал слишком большим для детских розовых пижам. Поэтому я без угрызения совести распустил её на куски ткани, из которых сшил мой чудесный плащ.
- Это не розовый, а кремовый…
- Майки, а у тебя на голове случайно не мой фильтр?
- Донни, друг. Вот, честно, я не знаю, чей это мешочек.
- Хорошо. Где ты взял этот… мешочек?
- Нашёл его у той кучи деталей, из которых ты пытаешься компьютер собрать.
- Я месяц искал неиспорченный фильтр... - Донателло что-то ещё пропищал, стиснув зубы.
- Лео, мне идёт красный?
- Где ты раздобыл этот купальник? Он женский.
- Не будьте занудами, ребята. Просто признайте мою неотразимость и гениальность!
- Ну и что тут гениального?
- Я, Рафи.
Рафаэль, разозлившись, собирался кинуть в младшего подушку, но смех Донателло его остановил.
- Зря ты продырявил фильтр! Теперь он не сможет отфильтровать от тебя гнев Рафа!
Микеланджело тоже слегка похихикал, однако старшие братья не оценили шутку.
- Тогда я воспользуюсь своей способностью становиться невидимым!
- Это как? – Лео, кажется, всерьёз воспринял его слова.
- А вот, - Микеланджело повернул фильтр так, чтобы дырки для глаз оказались на затылке. – Если я вас не вижу, то и вы меня не должны.

Комната залилась смехом всех моих сыновей. Я улыбался, глядя на них. Мои сыновья, наконец, ваша непробиваемая серьёзность пала. Я так надеялся. Я точно знаю, что теперь часто буду слышать столь радостный смех. Мой сын, Микеланджело. Мой самый мудрый сын, для тебя был открыт весь мир, а ты отказался от всего и выбрал семью. Это сложный путь, но теперь я вижу, что ты именно тот, кто должен идти по нему. Ты продолжишь улыбаться и заражать своей радостью других, даже когда всё самое радостное в этом мире погаснет. Ты всегда будешь освещать дорогу своим братьям. Я горжусь, что ты, наконец, стал тем, кто ты есть.

Чудесная зарисовка) Все здесь очень узнаваемые, но особенно радует Микеланджело. Он неподражаем)